Гуси-гуси, га-га-га!..

Гуси не подавали признаков жизни. Просто распластались во дворе, кого где скорбный миг настиг. «Отравили мерзавцы! – Подумала хозяйка и недобрым оком окинула двор соседей. – Но с другой стороны, кому они нужны, чтобы травить? Да, мясо есть опасно, – продолжала рассуждать дальше, огибая по периметру это «кладбище». – Но пера и пуха жалко».

– Кондратий! Иди сюда! Перо щипать будем! – окликнула она мужа, возившегося в сенцах.

– А что эт с ними, Мань? – удивился Кондратий, уже успевший щедро сдобрить утро свежепроцеженной брагой.

И Маня с мужем принялись за дело. Ни единый мускул на телах невинно убиенных не пошевелился. А куча перьев все росла себе, росла. Когда уж и последнего страдальца ощипали, Маня еще разок вздохнула:

– Сколько мяса пропало!
И, ухватив мертвецов за шеи, потащила в конец огорода – к оврагу.

К вечеру мороз стал крепчать, и Кондратий вышел к сарайчику за углём.

– Ой, Манёк! Смотри, какое чудо! Никак инопланетяне нагрянули! – Кондратий за день уже успел раза три приложиться к процеженной на рассвете браге, поэтому увидеть мог и не такое.

– Ты ж, подлец, куда ягоды из браги утром подевал? – Вглядываясь в фигурки длинношеих бесшерстных существ, гуськом движущихся по улице со стороны луга, только сейчас почуяла неладное Маня.

Их овраг, тот что за огородом, начинался у реки, а другим концом примыкал не иначе как к лугу.

– Дык, во двор выкинул – на мороз. А куда надо было?

– А гуси в это время где были?

– Клевали.

Крику Мани было не измерить и не сосчитать. Кондратий, к радости сбежавшихся на шоу соседей, пытался оправдываться – да все невпопад. Старшее поколение в тот день продлило на пару лет жизнь себе бесплатной комедией. Дети округи значительно пополнили словарный запас. И только разнесчастным гусям в который раз за сутки не повезло: их пришлось зарезать. Как же бедолагам в зиму без пера - без пуха – позорно худыми и голыми? Это же все равно, что перепившему мужику из бани прямиком в президиум.