– И чтобы ноги твоей в моем доме не было! – Доносится сердитый женский голос со двора, и через забор летит чемодан с одеждой.
– И возвращаться не вздумай! – И сапоги разделяют его участь.
– И не приму ни за что на свете! – И еще порция домашнего скарба приземляется на дороге.
Калитка приоткрывается, и хозяйка дома, заметив толпу посельчан, возвращающихся с работы (как раз прошел очередной автобус), начинает картинно суетиться вокруг ею же разбросанных вещей, собирая их и занося обратно во двор:
– Ах, чье же это все? Неужто Лёхи?
Сам же Лёха, пока его жена войной гремит и искры мечет, спокойно наяривает на гармошке, примостившись на скамейке у соседнего двора. Пройдет гроза – и снова будет солнце. Главное – дражайшей Любе нынче не перечить.
Строим погреб (на 1-м этаже 10-ти этажки). С 10-го этажа под визгливые звуки "семейной драММы" на землю плавно приземляются свидетельство о браке,шёлковая комбинация, фетровая шляпка, бюстгальтер; потом пошла "тяжёлая артиллерия": миски, пластиковые и алюминивые тарелки.
ОтветитьУдалитьСтроители предпочли укрыться за столом в нашей кухне. Пришлось подавать борщ и по стопарику - для снятия стресса.
"И каждый думал и молчал о чём-то о своём..."
KSI, это еще раз подтверждает простую истину, что "как бы высоко ни взлетел (то бишь ни поселился) наш человек, он не должен отрываться от коллектива". Или к коллективу? Или к отдельно взятой близкой личности? :) Хотя мне иногда кажется, что если наши женщины перестанут еще и орать, и метать домашнюю утварь, как икру, то они просто умрут от болевого шока (от боли не физической, но боли души).
ОтветитьУдалить